Рожать детей в 70 лет, жить восемь веков... Вы думаете, это фантастика? Зря. Ведь живут же галапагосские черепахи по 200 лет. И почему мы — венцы творения — не можем увеличить свой век в десяток раз? Вполне вероятно, что сможем! К такому выводу пришел директор Института физико-химической биологии МГУ им. А.Н.Белозерского Владимир Скулачев. Сегодня за стенами знаменитого здания Ломоносовского университета под руководством того же упрямого академика рождается настоящая мировая сенсация: противоядие от старости, эликсир молодости — кому как угодно... “МК” стал первым, кому ученые раскрыли все свои карты.

— Мы больше не нуждаемся в старости! Старость — это анахронизм, который был необходим человечеству для эволюции. Значит, теперь, когда эволюция гомо сапиенса прекратилась, нам пора подумать о реальном продлении своей молодости, — так обозначил суть открытия сын известного академика и его заместитель Максим СКУЛАЧЕВ. Отец вызвал своего отпрыска из США, где тот успешно работал в одном из исследовательских центров.

— То, чем сейчас занимается в России отец, на порядок опережает западную научную мысль, — сообщил нам Скулачев-младший. Он же рассказал и о самой работе.

Оптимисты программируют смерть

Не все геронтологи согласны с тем, что наши организмы запрограммированы на смерть. Большинство из них устраивает версия, что люди стареют и умирают от общего изнашивания организма, усугубляемого перееданием, гиподинамией, плохой экологией. Владимир Скулачев и другие сторонники оптимистической гипотезы считают, что процесс старения лишь отчасти зависит от образа жизни. По большому же счету это программа, которую вполне реально замедлить, остановить или даже повернуть вспять. В подтверждение этой гипотезы академик приводит примеры аналогичных программ у других видов живых существ. Весьма необычна программа у самцов некоторых пауков, которых самки съедают после спаривания. А возьмите бамбук! Из-за тесноты в бамбуковой роще этому растению не остается ничего, как побыстрее засохнуть и уступить место молодым сразу после цветения и опадания плодов.

— Точно так же, по гипотезе Владимира Скулачева, умирает и человек, — говорит Максим Владимирович, — правда, его увядание длится не секунды, а десятки лет.

Но почему же нам природа не дает век молодости и быструю смерть, как у бамбука? А потому, утверждает ученый, что в постепенной смерти изначально был заключен высший смысл нашей эволюции. Медленное “самоубийство” облегчает естественный отбор. Владимир Скулачев объясняет это задачей про двух зайцев. Один умный, второй — глупый. Пока они молоды, между ними практически нет отличий. Оба быстро бегают, спасаются от лисы. Но вот они начали стареть, их силы ослабевают — и тут становится ясно, за кем остается преимущество. Конечно, за тем, кто умнее. Значит, его напарника съедают раньше, а умный заяц еще некоторое время живет, здравствует и воспроизводит качественное потомство.

— Это, если хотите, биологическое объяснение смысла жизни, старения и смерти, — подчеркивает Скулачев-младший.

Так до какой степени тот или иной вид должен эволюционировать? Академик отвечает на это очередной гипотезой: “Если вид совершил эволюционный скачок, то после этого он может позволить себе существенно замедлить собственную эволюцию. Его жизнь удлиняется, отпадает необходимость в частом воспроизводстве потомства”.

Принцип голого землекопа

— Наша научная группа, — продолжает Максим Скулачев, — уже несколько лет собирает примеры животных, чья жизнь доказывает вышеизложенное правило. Возьмем, к примеру, обычную мышь-землеройку. Ее век исчисляется всего несколькими годами. Она быстро стареет и умирает. Совсем другое дело — ее родственница, летучая мышь. Эта хищница, тоже когда-то обитавшая в норах, оказалась умнее. Она выбрала полет и эхолокацию, исключив таким образом из своей жизни угрозу хищников и обеспечив себя достаточным количеством еды. Другими словами, по сравнению с землеройкой летучая мышь совершила тот самый эволюционный скачок. В итоге ее век увеличился в десятки с лишним раз. Сегодня летучая мышь может жить до 50 лет.

Второй пример также впечатляет. Возьмем обычную полевую мышь. Ее жизнь — далеко не сахар. Редкие особи живут дольше одного сезона, умирая от голода и холода, пожираемые хищниками и истребляемые инфекционными болезнями. В то же время в экваториальной Африке живет некий родственник полевой мыши, такой же мелкий грызун по прозвищу голый землекоп. Эти существа, как и летучие мыши, изобрели несколько фантастических приспособлений, которые позволили им превратиться из корма для более крупных животных в полноценных хозяев огромных территорий. Во-первых, они ушли под землю. Причем их зубы устроены так, что они способны прогрызать бетон. Второе их изобретение — социальное устройство общества. Колонии голых землекопов обладают строгой иерархией и живут по сложнейшим законам, наподобие муравьев. Во главе колонии, занимающей территорию нескольких футбольных полей, стоит царица — единственная обладающая правом размножаться. В ее подчинении находятся несколько “мужей”, солдаты, няньки, строители. Для поддержания такого режима землекопам пришлось создать речь — в их обиходе есть 17 “слов”, обозначающих основные понятия: еда, враг, опасность и т.д. Кстати, когда единственный враг землекопа — змея — пытается проникнуть в нору, несколько солдат с воплями: “Змея!” бросаются наружу — прямо ей в пасть. Остальные же при этом обрушивают стенки тоннеля, отрезая врага от “города”. Ученые изучают землекопов в течение ста лет и не перестают удивляться: у этих грызунов нет ни болезней, ни старости. Дожив до отмеренных им 29 лет (сохраняя при этом способность к размножению), они неожиданно умирают, и механизм этой смерти до сих пор не разгадан.

Молодая уже не молода

—Так давайте возьмем пример с животных. Ведь мы разумные существа, достигшие своего расцвета. Зачем нам стареть и умирать раньше времени, когда можно продлить молодость в несколько раз?” — с такими словами обращается Скулачев к человечеству. — По признакам наша эволюция прекратилась, природа уже не сделает гомо сапиенс лучше, поскольку мы больше не приспосабливаемся к условиям среды, а подстраиваем эту среду под себя. Если говорить об эволюционном скачке, то люди уже давно переплюнули летучих мышей и голых землекопов. Значит, как и эти зверьки, мы имеем право избавиться от старения. Само устройство современной цивилизации подсказывает это решение. Если в начале XX века люди рожали в среднем по пять детей, то сейчас по крайней мере европейцы словно устали размножаться, изжили себя. Дойдя до совершенства, они не знают, куда двигаться дальше. Многих настораживает подобная ситуация, особенно в связи с низкой рождаемостью детей. “Так ведь вымрем все!” — кричат пессимисты. Однако ученые успокаивают: человек никогда не прекратит воспроизводить себе подобных. Даже те, кто не думал об этом до 40—50 лет, потом спохватываются и всеми возможными способами пытаются обзавестись потомством. Да, с такими темпами демографическую проблему не решишь. Значит, чтобы окончательно не исчезнуть, как динозавры, мы должны придумать способ максимального продления жизни уже живущих людей.

Если землекопу и летучим мышам удалось в свое время продлить свою молодость, у нас тоже должно получиться... И тогда юность длилась бы минимум лет до ста. До такого же возраста сохранялись бы и детородные функции. Ну а смерть... Скулачев считает, что этот вопрос каждый мог бы решать самостоятельно. Кому-то лет 400 хватит, а кто-то найдет чем заняться и в 800.

Нас травят собственные электростанции

— Конечно, никто пока не знает точно, как остановить организм-самоубийцу, — говорит мой собеседник, — современная биология предлагает несколько вариантов, один из которых, по мнению моего отца, выглядит крайне перспективным. Давно известно, что одним из самых губительных ядов для нашего организма являются так называемые активные формы кислорода (АФК). Оказалось, что наши клетки, а точнее, внутриклеточные митохондрии способны сами производить эти вредные вещества. В начале 70-х гениальный английский биохимик Питер Митчелл предложил теорию, согласно которой митохондрии являются нашими “мини-электростанциями”, в них сжигаются питательные вещества и вырабатывается необходимая энергия. Эта теория была блестяще доказана Скулачевым и его группой в Московском университете. Для доказательства московские биохимики использовали специальные заряженные вещества — ионы, способные проникать внутрь митохондрий. Позднее, с легкой руки американцев, такие вещества получили название “ионы Скулачева”.

Так вот, энергия, как выяснилось, и оборачивается для каждого из нас старением. Кроме нее в процессе сжигания питательных веществ образуются те самые активные формы кислорода. Ученые давно пытаются остановить их выработку организмом, но тщетно. Рекламируемые сейчас антиоксиданты, к примеру витамин Е, не справляются с задачей, потому что они не могут проникать через мембрану митохондрии.

И вот спустя 30 лет эту проблему помогли решить те самые “ионы Скулачева”. Ученый соединил их с другим синтезированным веществом-антиоксидантом и направил внутрь митохондрии настоящую “бомбу с начинкой”. Было создано не встречающееся в природе соединение. Первые опыты на митохондриях показали, что вещество действительно снижает продукцию АФК.

Новый препарат имеет кодовое название SKQ. Максим Владимирович показал мне это чудодейственное средство. Сначала показалось, что ампула, извлеченная из кармана его пиджака, пуста… Никогда бы не подумала, что легкий налет желтого порошка на ее стенках и есть прототип эликсира молодости.

Получив SKQ, Владимир Скулачев созвал ученый совет, чтобы сообща решить, что с ним делать. Вопросов было очень много. Сначала нужно убедиться в безопасности вещества, показать его эффективность на животных.

В итоге ученые решили основательно подойти к вопросу. В 2005 году был запущен беспрецедентный биомедицинский проект. Несколько граммов вещества разделили между 260 ведущими учеными России и США. Каждый засел в своей лаборатории и проверял воздействие SKQ на различные заболевания. В Московском университете был создан “штаб” этого проекта во главе с ректором Виктором Садовничим и главным идеологом всей затеи — Владимиром Скулачевым. Именно сюда стекаются данные, получаемые в лабораториях по всей России и даже за океаном.

В начале марта 2007 года в одном из подмосковных домов отдыха прошла первая закрытая конференция, где каждая из исследовательских групп доложила о своих достижениях.

— Они нас просто ошеломили, — говорит Скулачев-младший. — Похоже, что наше лекарство способно нейтрализовать десятки заболеваний: дистрофию сетчатки, рак и еще 12 чисто старческих болезней. Например, в Московской ветеринарной академии им. Скрябина наше средство было испытано на кроликах, собаках и лошадях. И что вы думаете: через некоторое время ветеринары-офтальмологи сообщили, что SKQ полностью восстанавливает зрение слепым животным “в возрасте”. Правда, лошадям дозу удалось подобрать не с первого раза. Сначала им закапывали лекарство 1 раз в день, и результата не ощущалось. Когда же SKQ стали закапывать по 4 раза, зрение у пожилых лошадок улучшилось.

В Онкоцентре на Каширском шоссе провели испытание лекарства на специальной линии мышей, гибнущих от рака, — мы сумели существенно продлить им жизнь: препарат явно помогает животным бороться со смертельной болезнью. Блестящие результаты получены на ускоренно стареющих крысах в Новосибирском институте цитологии и генетики. Животным наше вещество подсыпали в пищу, и они, несмотря на порядочный возраст, вообще не слепли. А в Санкт-Петербурге в Институте онкологии удалось продлить жизнь самым обычным мышам. С 3-месячного возраста им давали пить только воду с растворенным в ней SKQ. С тех пор минул уже целый мышиный век — 2,5 года. Все существа из контрольной группы уже умерли, а те, что принимали “эликсир молодости”, уже пережили их на месяц. Кстати, по их виду не скажешь, что они скоро умрут. По сравнению с обычными сородичами в этом возрасте мыши выглядят очень молодо, у них не наблюдается облысения.

Теперь мы гораздо больше знаем о нашем веществе, механизме его действия. Думаю, к концу этого года мы сможем начать клинические испытания на людях. В них примут участие только добровольцы. Пока SKQ будет применяться у них только в качестве глазных капель при лечении острых болезней.

Что же касается применения препарата в качестве эликсира молодости, до него ученые планируют добраться в лучшем случае лишь через 10—15 лет, что, согласитесь, не может не радовать.